игрок — 18
jack o'connell
там, на границе квадрата, они проиграют и сильным, и слабым;
усталость так давит, но в запущенной тряске не нужно бояться -
сопротивляйся
джекпот;
[indent] 'выдержки из святого домовского писания
Другой на его месте чувствовал бы вину. За то, что поставил всё на черное. Зарвался, пропустил знаки, был эгоистом. Подцепил Д. на крючок с мясистой наживкой, после которой лишь вспоротое брюхо и никогда не настанет сытости. Ловко подсек, подтащил: в тачку, до дома, собрать рюкзаки, снова в тачку. Газ в пол, пока стрелка спидометра не упрется в лимит, чтобы колеса как можно быстрее сожрали километры и километры пути.
Игрок не был отправной точкой - ею был Д. Это его имя было первым гвоздем на пробковой доске. К нему цеплялись красные нитки и расходились паутиной без паука.
Так ли?
Игрок лишь подливал масла в огонь - или целые канистры бензина; упрямо тащил за собой, сам - на полкорпуса впереди, словно это было его: рана, отец, история.
Игрок не был отправной точкой, но был необходимым усилием. И руками, и молотком в руках, которым бьют по металлической шляпке.
...
М. пошел в старшую школу и не думал ни о чем, кроме развести отца на Мустанг 18-го года вместо уродского Приуса, и как хреново дается дальний мидл кик из чужой стойки, когда Тот, кого нельзя вспоминать узнал о своей болезни.
Болезнь подкралась, как крадутся дети на цыпочках. Ладоши-чашечки накрывают глаза: угадай, кто?
Кто роняет мелочь из рук? Кто путает ноги? Из-за кого сбиты углы? Кто портит почерк? Кто рвет тормоза? Кто мелко колотит запястья? Кто держит тебя за язык, пока кашеобразное месиво слов закипает поперек глотки, пока жар не рванет в голову, запекая мозги?
Тот, кого нельзя вспоминать, был крутым и сильным. Громким поставленным голосом он говорил слова, из-за которых им восхищались и уважали. М. всю свою жизнь делал вид, что не признает масштаб его личности, но когда Тот заходил в комнату, все-таки распрямлял спину.
Теперь Тот был изломанный, сухой, и не мог поссать без посторонней помощи. Иногда он таскал ноги волоком. Иногда ноги таскали его.
С тех пор прошло много лет. Он еще жив. Хотя там не то, чтобы много осталось.
М. на его месте давно принял бы меры: обставить болезнь - легко. Достаточно уйти на своих правилах.
Кстати, об этом:
- Нам очень жаль, - так семейный врач сообщил диагноз.
В шестнадцать М. узнал, что закончит также, как Тот. Сначала ничего не заметит, а потом не сможет связать слова в предложения или сжать руку в кулак; будет выть от беспомощности, не сумев вовремя расстегнуть ширинку.
Ему не было страшно. Страх - стыдное чувство. Болезнь - стыдное слово.
Тут стоит повториться: обставить болезнь - легко. Подними взгляд на пять абзацев выше.
- болезнь Гентингтона, продромальный период; до того, как попасть в Дом, проходил медикаментозную терапию, чтобы оттянуть неизбежное;
- болезнь - тайна под семью замками;
- из очень богатой семьи;
- вполне себе очарователен и подвешен на язык; легко солжет или пустит слезу, если того требует ситуация;
- не пьет, не курит;
- занимался тайским боксом; любит азартные игры и экстремальные виды спорта;
- хорошо относится к детям (в Наружности осталось два младших сиблинга);
- ведет записи. дневником не называет из принципа;
[indent] 'внешность асоциальная/личина/возможности
Нет. Еще проклюнется.
[indent] 'наружная информация
[indent] средство связи: шива
Отредактировано Игрок (Nov 24 2023 01:12 am)
