Джинн — 17 — Ифриты
joel islas
мы не ведаем страха,
мы не ведаем то, что творим;
мы не ведаем боли,
в глазах наших дым.


[indent] 'выдержки из святого домовского писания
Джинн – это тягучая патока и вяжущая челюсти намертво фруктовая мякоть.
[indent]
Не говори и не думай, золотой, но – внимай и чувствуй. Слышишь – звенят колокольчики хрустально и чисто, чище, чем голоса херувимов? То за твоей душой, мой славный. Желания стоят дорого, очень и очень дорого, но бояться ты будешь после, когда станет уже поздно.
Смотри мне в глаза.
И выбери карту. Любую карту.
[indent]
Меч Регулирования взрезает мир – вспарывает круг за кругом. Джинн перешивает куски реальности на свой лад, но всегда – по одному правилу: где в одном месте убудет, в другом – неизменно, вровень прибавится; то, чего не должно было случиться, проживет недолго. Каждое действие отзывается последствием (иначе быть не может): чаши весов не должны выходить из равновесия – но равновесие можно сохранять по-разному. Тысячами и тысячами способов.
[indent]
Джинн услужлив и любезен – всегда и со всеми. Не подхалимством слуги или базарного торгаша – гораздо мягче, деликатнее и тоньше. Его не назовут своим в доску парнем, но Джинн практически для всех – человек комфортный: неслучайный попутчик, в компании с которым можно расслабиться и слишком легко потерять бдительность.  Людей независимо от пола он часто называет золотыми, со многими бывает почти искренне щедр (говорит, что любит делать подарки), но по-настоящему ценное и искреннее сохраняет для узкого круга – в основном, стаи.
К вашему счастью (не сомневайтесь: к счастью, непременно к счастью, потому что именно в незнании – истинное блаженство), вы вряд ли заметите разницу.
[indent]
Джинн любит рассказывать сказки, слушать и говорить о них, и потому во время Ночей, бывает, расходится и становится чуть безумнее, чем есть на самом деле – или чем хочет казаться. Под подушкой он держит книгу в темно-красной обложке с почти полностью истершимся тиснением – сборник персидских народных сказок; его Джинн по доброй привычке урывками читает и перечитывает не реже двух раз в неделю, оставляя на полях заметки простым карандашом.
У Джинна всего три дорогие сердцу вещи: этот сборник, летунская сумка, с которой ифрит расстается редко и с большой неохотой, – и четки.
Эбен, коричневая лава, бусин числом под сотню – хлопковая нить крепко провязана узлом после каждой – и черно-золотая шелковая кисть; пять оборотов вокруг запястья.
[indent]
Мои любимые истории – о сущностях, что с течением лет под слоем новых верований утратили свое некогда божественное или почти божественное положение, о сущностях, чье происхождение переписали. Тебя не забавляет, что память о том, что было иначе, хранится вопреки – через столько-то веков? И даже через тысячелетия?
А я – я храню память об исполненных просьбах.
Перебираю ее, раскатываю в пальцах по нескольку раз в день.
[indent]
Джинн – летун четвертой, потому привычен к самым странным заказам. В отличие от многих в Доме, Джинн не одушевляет Наружность, не отрицает ее существование (это было бы странно). Но мир за стенами для него – не совсем мир. Наружность – это что-то неживое; не в значении мертвое, но в значении никогда не бывшее живым, никогда не рождавшее живое – потому что оно на это не способно. Наружность для Джинна – среднее между инструментом и декорацией. Как бы часто он ни бывал за стенами, на самом деле он даже… не вспоминает о ней.
[indent]
Джинн одинаково сильно любит черное и пестрое. От его рук пахнет миррой, он знает любимую краску каждого пишущего ифрита и с чем ее лучше смешивать, хотя сам рисует только карандашом и углем – наброски по большей части; у Джинна хорошая память – на лица и используемые предметы, чужие драгоценные вещи и характерные жесты.
[indent]
И, на самом деле, Джинн – злой.
Просто не той злостью, которую вы привыкли видеть.
[indent]
Весь трюк любого карточного фокуса, в который вовлечен случайный зритель – доброволец, как ты, – в том, мой милый, что выбор делает не тот, кому он предлагается.
Выбор делает фокусник.
Итак, твоя карта – это…
[indent] 'внешность асоциальная/личина/возможности
Ходят слухи, будто бы Джинн по-настоящему умеет исполнять желания - самые сокровенные, тонкие, эфемерные. Ходят слухи, будто бы последствия этого - непредсказуемы, а что-то, в конечном итоге, даже обращается во вред. Но это - лишь россказни, но мы-то с вами знаем, что иногда люди готовы на многое даже ради всего лишь получасового рая, правда?
[indent]
На Изнанке Джинн похож на себя - только выше, темнее; в полах его одежды и волосах путается дым, а глаза затягивает огнем. Местные, кто посуевернее, называют его демоном - и не хотят однажды увидеть у своего порога.
[indent] 'наружная информация
[indent] средство связи: будет у амс.

Отредактировано Джинн (Jun 14 2020 02:16 pm)